Михаил Ведерников:
ПЕРВЫЕ ШАГИ НОВОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА СЛОВАКИИ

На фоне озабоченности мировой общественности пандемией коронавируса в тени остается первый месяц правления нового словацкого правительства, которое вступило в должность в самый разгар борьбы с инфекцией.

Интерес к теме обуславливается, с одной стороны, уникальностью обстановки (к которой объективно подготовиться нельзя), с другой, неопытностью кабинета Игоря Матовича. Последний, составленный из разнородных политических сил и общественных деятелей[1], которые ранее никогда не занимались государственными делами, с самого начала продемонстрировал отсутствие единства в проведении антикризисных мер. Придя во власть на волне призывов к борьбе с коррупцией и пережитками правления партии «СМЕР – Социальная демократия», политики не смогли переключиться на наиболее насущные проблемы. Они продолжили обвинять предыдущий кабинет в бедственном положении словацкого здравоохранения, в проблемах социального обеспечения и отсутствии материальных ресурсов. В этой связи после отставки премьера П. Пеллегрини начались смещения руководителей антикризисных служб; ставились препоны для реализации ранее принятых решений; происходила отсрочка введения тех мер, которые могли помочь улучшить ситуацию, но были предложены политиками из прошлого правительства. Отношение к осуществленным кабинетом Пеллегрини мерам как вредным и неправильным мешало гармонизации деятельности нового правительства.

Впрочем, подобная агрессивная риторика в отношении оппонента, уже переместившегося в оппозицию, проходила на фоне, что парадоксально, демонстрируемых Словакией одних из самых низких показателей в ЕС по числу заболевших и умерших от коронавируса. Не вызывает сомнений, что подобные результаты стали плодом удачной политики кабинета Пеллегрини. Словакия – одна из первых в Европе, наряду с Данией, Чехией и Польшей, приняла решение о закрытии государственных границ и установлении контроля для въезжающих транспортных средств; ввела чрезвычайное положение, распространявшееся на сферу здравоохранения. О более удачной политике Пеллегрини в борьбе с коронавирусом говорят и данные соцопросов. Так, в ходе исследования общественного мнения 37,6% респондентов отдали предпочтение бывшему премьеру, 21,6% – текущему, а 32% сказали, что их работа достойна одинаковой оценки.

В этой связи отказ от признания заслуг предшественника кажется необоснованным и опрометчивым. Так, закон об использовании данных сотовых операторов, подготовленный кабинетом Пеллегрини, несмотря на его принятие новым правительством, был представлен общественности как вторжение в личное пространство и нарушение прав человека. Такая трактовка удачно подходила для подтверждения образа авторитарной и недемократической политической силы, который в последнее время создавался вокруг представителей партии СМЕР. В то же время суть закона, которая сводилась к отслеживанию перемещения заболевших вирусом для выявления круга лиц, с которым общался инфицированный, без доступа к личным данным, опускалась. Также предложение Пеллегрини от 17 марта о принудительной изоляции прибывших из-за рубежа словаков для проведения теста на коронавирус, изначально отвергнутое Матовичем, было принято 6 апреля, спустя несколько недель после инициативы предыдущего кабинета (тоже из-за демонстративного нежелания ограничивать свободы граждан). К реальным успехам нового премьера пока можно отнести только увеличение количества проведенных тестов, до 3 тыс. в день.

Сложности внутри коалиции

 Если счеты с политическим противником были понятны и следовали из политического амплуа главы правительства, который на протяжении нескольких лет не мог смириться с руководством СМЕР, то отсутствие сплоченности внутри текущего кабинета настораживает. Недостаток координации действий ведет к тому, что премьер делает заявления, которые не были утверждены и согласованы с коллегами по правительству. Наиболее показателен случай, когда Матович заявил о возможности введения трехнедельного блэкаута (режима, когда запрещалось бы выходить на улицу), а снабжение населения продовольствием осуществлялось бы специальными службами. Заявление стало настолько неожиданным и настораживающим, что пришлось вмешаться президенту страны Зюзане Чапутовой. Она указала на то, что политики должны доносить до граждан такие предложения, которые имеют «четкие очертания и направлены на успокоение общества».

Как оказалось впоследствии, подобный вариант не был оговорен внутри правительства и был инициативой его председателя. Об этом в интервью газете «Денник Н» сообщил министр экономики Рихард Сулик, который в начале апреля наиболее остро в публичном пространстве спорил с Матовичем о выбранном страной курсе. Будучи ответственным в правительстве за хозяйственное развитие, он одним из первых стал открыто говорить о необходимости восстановления прежнего режима работы экономики, снятии ограничений. Сулик указывал на то, что экономика Словакии в установившемся «спящем режиме» каждую неделю теряла до 1% ВВП или ежедневно 50 млн евро. По его мнению, ежедневное промедление отбросило бы страну на те позиции, с которых она начинала свой путь в ЕС в 1998 г. Он призвал начать оживлять экономику и прекратить борьбу с коронавирусом в том виде, в каком она велась, поскольку из этого процесса сделали «фетиш».

Таким образом, можно говорить о противопоставлении финансово-экономического блока правительства (Р. Сулик) с руководящим центром (И. Матович), который выступал с позиций верховенства санитарно-эпидемиологических мер над какими-либо другими. На фоне роста критики социально-экономического состояния страны в обществе стали распространяться идеи о защите населения путем приобретения «коллективного иммунитета» через массовое вакцинирование. До изобретения вакцины предлагалось защитить наиболее уязвимые слои населения (пенсионеров), а другим, менее подверженным осложнениям, гражданам дать возможность работать. Данный вариант не предполагал ухудшения жизненных условий старшего поколения, поскольку, как говорил Сулик, размер пенсий гарантировался государством и подлежал запланированному росту.

Несмотря на многие затруднения, точка зрения министра экономики спустя определенное время возобладала, и 22 апреля были сделаны первые шаги к снятию ограничений. Решающую роль сыграли следующие факторы: международный контекст и опыт других европейских стран, которые приняли решение об ослаблении режима; появление консенсуса внутри экспертного сообщества в рамках Центрального кризисного штаба; избежание масштабного всплеска заболеваемости. Ослабление режима, однако, не означало резкого отказа от мер, направленных на ограничение распространения коронавируса. Речь шла лишь о выборе новой тактики в борьбе с ним, которая сводилась к комбинации «хирургически точных» эпидемиологических мер с экономическими. Можно говорить о внедрении «умного карантина» – целенаправленной изоляции групп населения, находящихся в зоне риска, и оперативной идентификации тех, кто потенциально может быть заражен.

Программа нового правления

 На таком «осложненном инфекцией» фоне первый месяц правления нового кабинета завершился 19 апреля одобрением предложенного И. Матовичем программного заявления. Документ определяет основные направления развития Словакии на ближайшие четыре года. Его содержание, с одной стороны, отражает реалии функционирования государства в период коронакризиса, с другой – приоритеты, озвученные политиками во время предвыборной кампании. Прежде всего, речь идёт о борьбе с коррупцией, повышении транспарентности механизмов государственной власти и доверия к государству. Заметна ощутимая разница с аналогичными документами предыдущих правительств, возглавляемых партией СМЕР. В первую очередь, демонстрируется отказ от преемственности между правлениями, подчеркивается кардинальный характер произошедших изменений[2].

Как и стоило ожидать, этот документ вызвал критику со стороны оппозиционных партий – СМЕР и Народной партии Котлебы. Однако они правы, когда говорят, что в программном заявлении уделяется мало внимания борьбе с последствиями коронакризиса, выход из которого ещё не закончился и влияние которого на экономику еще не подсчитано. В то же время в программе Матовича содержится раздел «Формирование стратегического видения», где обозначена цель «встать на один уровень с развитыми западноевропейскими странами»; предложено сформулировать Национальный стратегический план для преодоления существующего отставания. На наш взгляд, в обстановке, когда речь идёт о сохранении успехов, достигнутых Словакией в постсоциалистический период, эксплуатация темы «догнать и перегнать» выглядит не только утопично, но и политически опасно.

Место России в политике нового правительства

 Очевидно, отсутствие преемственности стоит ожидать и в словацко-российских отношениях. Ранее, несмотря на присоединение Словакии к антироссийским санкциям со стороны ЕС, они демонстрировали высокий уровень двусторонних контактов. Об этом говорят, например, многочисленные визиты премьеров страны (Р. Фицо, П. Пеллегрини) в Россию и активный диалог на межпарламентском уровне[3].

Об отказе от намеченного курса свидетельствует несколько очевидных факторов.

Во-первых, ещё в ходе предвыборной кампании партии и движения, вошедшие позднее в правящую коалицию, заявляли о нежелании «возвращаться к нормальным отношениям с Москвой» до тех пор, пока она не изменит своей позиции в отношении Украины.

Во-вторых, руководство дипломатического ведомства в лице нового министра иностранных дел Ивана Корчока твердо и безоговорочно разделяет евроатлантическую ориентацию внешней политики страны. Об этом говорят не только его заявления, но и послужной список. Он был руководителем словацкой делегации в ходе переговоров о вступлении страны в НАТО (2003), представителем Словакии в ЕС (2009-2015), послом в ФРГ (2005-2009) и США (2018-2020). В либеральных СМИ также подчеркивалась важность того, что новый министр не является выпускником МГИМО, как его предшественник Мирослав Лайчак. Тем самым, обозреватели этих изданий считали, что в будущем удастся избежать «влияния Кремля», носителями которого, по их мнению, являются бывшие студенты российского ВУЗа.

В-третьих, в опубликованной программе нового правительства стоит отметить стремление избавиться от существовавшего в отношении Словакии восприятия как партнера России. Об этом не говорится напрямую (упоминания РФ в программе нет), но легко читается в одном из озвученных принципов: Словакия «обновит внешнеполитический консенсус… для того, чтобы не возникали сомнения в (её – прим. автора) ориентации»[4].

Подтверждение того, что политический истеблишмент Словакии сделал поворот на 180° от РФ, было продемонстрировано 6 апреля во время встречи президента страны Чапутовой с премьером и председателем парламента Борисом Колларом. В ходе мероприятия Чапутова сделала выговор Б. Коллару за совместную фотографию с представителями движения «Ночные волки» в ходе памятных мероприятий в честь 75-летия освобождения Братиславы советскими войсками. Политик извинился и пообещал в дальнейшем избегать нарушения внешнеполитического консенсуса, сложившегося внутри правительства.

Выводы

Правительство И. Матовича получило бразды правления в очень сложный период не только для Словакии, но и для всего мира. Для самого молодого государства ЕС данное испытание – несомненно, труднейшее в его истории. И то, как Словакия сможет из него выйти, преодолев все преграды или затормозив процесс собственного развития, будет показателем ее жизнестойкости. Помимо сложной внешнеполитической обстановки новый кабинет переживает серьезные внутренние противоречия, ведущие к напряженным дискуссиям между его членами. Проникая в публичную сферу через социальные сети, ставшие площадкой общения многих политиков, подобные конфликты не дают населению дополнительной уверенности и усиливают позиции оппозиционных политиков, которые выступают подчас увереннее и решительнее своих визави. Ситуация осложняется тем, что Матович до сих пор не смог избавиться от своего прежнего амплуа оппозиционера и борца за справедливость. Поэтому некоторые лица из его окружения считают, что самым слабым звеном в новом правительстве является именно он[5]. Либеральные обозреватели отмечают, что в этих обстоятельствах главная цель премьера заключается в сохранении кабинета в целостности любой ценой и недопущении возвращения во власть СМЕР. В этой связи вполне уместно говорить о возможности проиграть локальную битву путем компромисса с партнерами, но выиграть масштабную войну – войну с пандемией и её последствиями.

Что касается словацко-российских отношений, то в условиях очевидного затухания активного сотрудничества на высоком уровне можно говорить о сохраняющемся значительном потенциале развития контактов в научной, образовательной и культурной сферах. В Словакии не угасает память о роли советских солдат в освобождении страны от фашистско-немецких захватчиков. Приход к власти сил, которые не готовы вести поступательный диалог с Россией, не ведет к исчезновению широких групп населения, которые в прежние годы налаживали двусторонние связи. В сложившихся обстоятельствах акцент на неполитическом инструментарии должен быть в приоритете.

В то же время не стоит ожидать рост антироссийской риторики в словацких СМИ, поскольку в предшествовавшее время её было и так достаточно. Впрочем, ранее она нивелировалась активными действиями в отношении России со стороны политиков высокого ранга.

В экономической сфере контакты между странами будут зависеть от международной обстановки и, скорее всего, будут иметь тенденцию к ослаблению. Ввиду сильной зависимости Словакии от поставок российских энергоресурсов данная тема будет сохранять центральную позицию. В то же время слабо представляется возможность расширения взаимодействия по другим направлениям экономического сотрудничества.

Первоначально статья опубликована на сайте Института Европы РАН: http://instituteofeurope.ru/images/uploads/analitika/2020/an203.pdf

[1] В правительственную коалицию вошли: движения «Обычные люди и независимые личности» и «Мы – семья», партии «Свобода и солидарность» и «За людей».

[2] Programové vyhlásenie vlády na roky 2020 – 2024. URL: https://ru.scribd.com/document/457135942/Programove-vyhlasenie-vlady-na-roky-2020-2024#download&from_embed (accessed 24.04.2020).

[3] Ведерников М.В. Словацко-российские отношения: в поиске новых форм сотрудничества (2014‒2019) // Современная Европа. № 1. 2020. С. 135-145.

[4] Programové vyhlásenie vlády na roky 2020 – 2024… s. 106.

[5] Neskúsenosť tejto vlády bude jej veľkou výhodou – ak prežije. Denník N. 13.04.2020. URL: https://dennikn.sk/1851349/neskusenost-tejto-vlady-bude-jej-velkou-vyhodou-ak-prezije/?ref=in (accessed 24.04.2020).