Доклад «Отношения России и стран Вишеградской группы: испытание Украиной»

Доклад 22 для сайта-1


УДК 327(47:4-11)

ББК 66.4(2Рос),9(45),0

Российский совет по международным делам Редакционная  коллегия

Главный редактор:

докт. ист. наук, член-корр. РАН И.С. Иванов

Выпускающие редакторы:

канд. полит. наук И.Н. Тимофеев; канд. полит. наук Т.А. Махмутов; Д.М. Хаспекова Авторский коллектив:

докт. ист. наук Л.Н. Шишелина (автор и научный редактор),

докт. экон. наук А.В. Дрыночкин, докт. ист. наук Л.С. Лыкошина, канд. ист. наук Ю.А. Щербакова

О84

Отношения России и стран Вишеградской группы: испытание Украиной. № 22/2015 / [гл. ред. И.С. Иванов]; Российский совет по международным делам (РСМД). – М.: Спецкнига, 2015. – 80 с. – Авт. и ред. указаны на обороте тит. л.

ISBN  978-5-91891-445-8

 

Сдетонировавшая кризис на Украине политика «Восточного партнерства» дала множество оснований для размышлений не только об отношениях Россия – Европейский союз, но в не меньшей степени и об отношениях России со странами Вишеградской группы, на которую после вступления в ЕС выпала одна из главных ролей в воплощении интересов расширяющейся европейской интеграции на востоке.

 

УДК 327(47:4-11)

ББК 66.4(2Рос),9(45),0

 

Высказанные в докладе мнения отражают исключительно личные взгляды и исследовательские позиции авторов и могут не совпадать с точкой зрения Некоммерческого партнерства «Российский совет по международным делам».

Полный текст доклада опубликован на интернет-портале РСМД. Вы можете скачать его и оставить свой коммента- рий к материалу по прямой ссылке — russiancouncil.ru/report22

 

© Коллектив авторов, 2015

© Составление, оформление, перевод на русский язык. НП РСМД, 2015


Содержание

Введение (Шишелина Л.Н.)

  1. Россия – Вишеградская группа и программа «Восточное партнерство» (Шишелина Л.Н.)
  1. Эволюция политики Вишеградской группы в отношении Украины (Шишелина Л.Н.)
  1. Экономические отношения Вишеградской группы и Украины (Дрыночкин А.В.)
  1. Украина и «Восточное партнерство» в политике стран Вишеградского региона (Шишелина Л.Н., Лыкошина Л.С., Щербакова Ю.А.)
  1. Отношения Вишеград – Россия на фоне украинского кризиса (Шишелина Л.Н., Лыкошина Л.С., Щербакова Ю.А., Дрыночкин А.В.)

Заключение (Шишелина Л.Н.)


Введение

Сдетонировавшая кризис на Украине политика «Восточного партнерства» дала множество оснований для размышлений не только об отношениях Рос- сия – Европейский союз, но в не меньшей степени и об отношениях Рос- сии со странами Вишеградской группы, на которую после вступления в ЕС выпала одна из главных ролей в воплощении интересов расширяющейся европейской интеграции на востоке.

Современная Россия и Вишеградская группа (Польша, Чехия, Венгрия, Словакия) – практически ровесники, но почти за четверть века отношения между ними не сложились в той мере, в какой они сложились у России с каждой из стран-членов группы в отдельности. Причины этого коренятся прежде всего в геополитической природе двух субъектов, в их масштабах, целях и задачах. СССР, начав реформы в середине 1980-х годов, открыл путь к преобразованиям и в центральноевропейских странах, однако впоследствии не смог расставить приоритеты собственного развития таким образом, чтобы сохранить лидерство и переломить тенденцию к региональному разобщению конца 1980-х годов. Конечно, не все зависело только от России. И поскольку создание Вишеградской группы не было инициативой Москвы, то все эти годы она относилась к этой структуре скорее критически.

Европейские страны и США также не воспринимают Вишеградскую группу (ВГ), как субъект или объект современных международных отношений. Однако если говорить о позиции США – то они продолжают рассматривать ВГ как регион своего влияния непосредственно у границ бывшего СССР. Что касается Европейского союза, то он временами демонстрирует свою озабоченность по поводу предшествующих саммитам в Брюсселе совещаний лидеров Венгрии, Польши, Словакии и Чехии, а также делегирует «четверке» часть своих задач – как в случае с «Восточным партнерством». Именно на пространстве бывших союзных республик скрещиваются наши геополитические интересы: России – как государства, еще не разорвавшего многовекторные связи с бывшими частями СССР, и стран Вишеградской группы, помимо собственных региональных интересов призванных отвечать за безопасность ЕС на востоке и одновременно выполняющих задачу расширения его сферы влияния.

Возможно, миссия Вишеградской группы заключалась в уравновешивании российского влияния на Украине.

 Что же сближает и одновременно разделяет страны Вишеградской группы и Россию? Это Украина, которая находится между ними и принимает на себя интеграционные импульсы с обеих сторон. Возможно, миссия Вишеградской группы заключалась в уравновешивании российского влияния на Украине. Каждая из стран ВГ имела свои исторические и экономические интересы в этой стране, но только сообща Венгрия, Польша, Словакия и Чехия могли стать для нее равноправным и эффективным партнером, способным сбалансировать поступающие от России «восточные вызовы».

Сегодня остается только сожалеть о том, что расположившуюся между Россией и ВГ Украину не удалось превратить из пространства конфронтации в пространство сотрудничества к удовлетворению интересов всех сторон. Каковы причины самого опасного европейского, да и мирового кон- фликта XXI века, который разворачивается на наших глазах? Может быть, они коренятся в самой Украине, так и не состоявшейся за четверть века как политически стабильное государство? Или все же в пересечении внешних, геополитических векторов, сошедшихся после распада социалистического пространства именно на Украине?

Украину не удалось превратить из пространства конфронтации в пространство сотрудничества к удовлетворению интересов всех сторон.

ХХ век завершился крушением биполярного мира, распадом СССР, послед- ней мировой империи, и мировой системы социализма. Позади практически четверть века реформ и преобразований, но не все импульсы начавшегося в конце 1980-х годов процесса угасли окончательно, и не все начатые тогда процессы завершились. Скорее всего, на Украине мы сегодня наблюдаем заключительную фазу постбиполярной реструктуризации мира. Россия и страны Вишеградской группы оказались ближе всех к эпицентру событий, не сумев направить их в позитивное для обеих сторон русло и приняв на себя удар их непредсказуемого развития.

На Украине мы сегодня наблюдаем заключительную фазу постбиполярной реструктуризации мира.

Где же искать причины именно такого исхода? В традиционной схватке сил моря (евроатлантизм) и материка (Россия)? В таком случае может ли Европейская политика соседства (ЕПС) рассматриваться в качестве одного из элементов этого сценария, сдетонировавшего войну почти в географическом центре Европы?

Инструментами геополитики могут считаться и другие версии, часто встречающиеся в средствах массовой информации, например, о битве олигархий за нефть, газ и контроль над сетями их транспортировки, а также главный лозунг Майдана о недовольстве властью и стремлении к демократизации общества.

Последнюю версию, наиболее пропагандируемую сегодня на Украине и в Европе, вряд ли можно считать основной, поскольку до Вильнюсского саммита не было никаких явных признаков ненависти к президенту Украины Виктору Януковичу. Наоборот, в конце ноября 2013 г. народ собирался на Майдане, чтобы поддержать президента в его решимости поставить подпись под соглашением об ассоциации с ЕС. И если бы он подписал этот документ, то стал бы самой популярной фигурой в Вашингтоне, Брюсселе и в кругах прозападно настроенной части украинского общества.

Безусловно, заслуживает внимания и региональный аспект геополитики, где на передних рубежах оказались непосредственные соседи Украины – Россия и страны Вишеградской группы.

Развитие Вишеградской группы и ее стремление к созданию вокруг себя благоприятной коммуникационной и рыночной среды не могло не предполагать более интенсивных отношений с соседними странами. Отношения же ВГ с Украиной стали приоритетными еще и в контексте принятой в 2003 г. Европейской политики соседства и продолжившей ее с 2009 г. политики

«Восточного партнерства». Исходя из того, что из Брюсселя сложно следить за всеми флангами внешней политики одновременно, видимо, и было принято решение передать «восточную политику» Европейского союза в компетенцию Вишеградской группы. Она оказалась на восточной периферии ЕС и, следовательно, была более других заинтересована в безопасности своих границ, одновременно являющихся восточными границами Евросоюза. Несмотря на отсутствие соответствующих официальных постановлений, угадать лидерство ВГ в Европейской политике соседства и «Восточном партнерстве» было несложно. Достаточно вспомнить, где проходили основные саммиты

«Восточного партнерства» и кто в них участвовал. А проводились они в сто- лицах Вишеградских стран и Прибалтики, и уполномоченные от этих стран вместе с Ангелой Меркель составляли костяк участников от ЕС.

Отношения ВГ с Украиной стали приоритетными еще и в контексте принятой в 2003 г. Европейской политики соседства и продолжившей ее с 2009 г. политики «Восточного партнерства».

Если анализировать внутривишеградское лидерство в этой программе, то становятся очевидными ведущая роль Польши и достаточно активная позиция Чехии.

Большое значение в эволюции политики «Восточного партнерства» имели особые отношения Польши и Украины, а также неприязненное отношение к Москве, отчасти унаследованное от доперестроечных времен и ярко про- являвшееся в правление президента Польши Л. Качиньского. Последнее обстоятельство изначально сделало сначала ЕПС, а затем и «Восточное партнерство» заложниками «комплексов обид» за советский период развития этих стран. Поэтому Россия ни разу не была приглашена к участию в переговорном процессе, проходившем исключительно между странами Вишег- радской Европы и бывшими республиками СССР. Отношение постсоветских республик к России страны ВГ, ответственные за «Восточное партнерство», изначально рассматривали сквозь призму собственного ангажированного восприятия. При этом они не затрудняли себя изучением сложных политических, этнокультурных и социально-экономических взаимосвязей России с постсоветскими странами. За их спиной стоял сильный Запад, на поддержку которого они рассчитывали.

Однобокое видение ситуации отчасти обусловливалось самостоятельными внешнеполитическими поисками Украины. Киев неоднократно и настойчиво заявлял о готовности к членству в Вишеградской группе1. Именно это обстоятельство определило Украину как главную страну-партнера ВГ и одновременно как территорию конкуренции между Вишеградом и Россией.

Большое значение в эволюции политики «Восточного партнерства» имели особые отношения Польши и Украины.

Евросоюз, склонный к символическим действиям, вероятно, и в 2014 году рассчитывал пополнить список юбилеев расширения НАТО и ЕС на восток (первый – 15-летний, второй – 10-летний, к которым можно добавить 25-летие восточноевропейских революций) еще как минимум двумя аналогичными событиями. Кульминацией должны были стать Вильнюс- ский саммит и подписание Украиной соглашения об ассоциации, которое могло бы ознаменовать десятилетие ЕПС и 5-летие «Восточного партнер- ства». Однако повода для празднования не представилось: президент Виктор Янукович соглашение об ассоциации не подписал. Массированная же поддержка ЕС и США оппозиционных сил ввергла Украину в геополитиче- скую катастрофу, детонатором которой стала бескомпромиссная политика

«Восточного партнерства», проигнорировавшая многослойные российско- украинские связи.

Случившееся в результате давления на Украину уже не развернуть вспять, но без анализа ошибок невозможно найти правильные пути решения проблем кризисного пространства, возникшего между Россией и странами Вишег- радской группы. Россия тоже совершила серьезные ошибки. Две из них – глобального характера. Первая заключается в том, что за 24 года после распада СССР она не смогла стать привлекательным альтернативным центром притяжения с эффективной интеграционной моделью. Вторая – в том, что, выстраивая отношения с глобальными игроками, Россия не уделяла доста- точно внимания региональным партнерам – к которым относятся и Укра- ина, и Вишеградская четверка. Отчасти в силу этого у России не получилось адекватно просчитать последствия политики «Восточного партнерства» и ответить на нее либо аналогичной программой, либо настоять на решении проблем Украины с ее участием. Это тем более необходимо, что в геопо- литических интересах нашей страны как континентальной державы регион Центральной и Восточной Европы играл и продолжает играть неоспоримо важную роль.

Сегодня много говорят и пишут о заинтересованности России в развале Вишеградской группы. В этом свете был представлен состоявшийся в марте 2015 г. визит Владимира Путина в Венгрию. Слухи о том, что Россия наслаждается разладом в Вишеградской четверке относятся к разряду тех стереотипов, которые за четверть века не могла преодолеть Европа в восприятии современной России как государства, прошедшего свой путь реформирования.

Цель представляемого доклада заключается в том, чтобы проследить эволюцию политики России по отношению к государствам Вишеградской четверки, проанализировать развитие отношений в треугольнике Россия – Вишеградская группа – Украина со времени становления этих трех субъектов и до настоящего момента, а также определиться с возможностями их взаимодействия в целях выхода из кризиса.


Заключение

Сложившуюся вокруг Украины ситуацию можно охарактеризовать как наиболее тяжелый конфликт не только регионального, но и глобального масштаба на постсоциалистическом пространстве, спровоцированный сочетанием внутренних и внешних факторов. Он нанес значительный урон не только региону в целом, с экономической и социальной точек зрения, но и повернул вспять медленно, но развивавшийся процесс налаживания отношений России с Украиной, со странами Вишеградской группы, а также в целом международным отношениям.

С того момента, как программа «Восточное партнерство» обрела черты одной из главных линий восточной политики стран Вишеградской группы как воплотителей интересов ЕС на Востоке, составляющие Вишеградское сообщество страны были фактически поставлены перед дилеммой совмещения собственных национальных интересов в развитии сотрудничества со странами постсоветского пространства с общей линией Европейского союза. Часть стран изначально понимала конфликтогенный потенциал программы и не придавала ей приоритетного значения в построении новых отношений с Россией и постсоветскими странами, часть – и прежде всего Польша – продолжала следовать этому курсу практически безоговорочно.

С момента принятия программы «Восточное партнерство» Вишеградская группа – и персонально Польша – лидировала в ЕС в продвижении идеи более тесной привязки Украины к евроатлантическому сообществу. Возможно, сторонники этой идеи рассчитывали на то, что успех Вильнюсского саммита 2013 г. позволит, во-первых, повысить престиж и статус региона в ЕС, во-вторых, увеличить ассигнования на «Восточное партнерство» (ранее они составляли лишь треть от бюджета Средиземноморского соседства), в-третьих, ускорить экономическую конвергенцию самих стран ВГ. Отсюда понятно, почему страны Вишеградской группы, особенно Польша, наиболее болезненно восприняли поражение на Вильнюсском саммите.

По мере развития украинского кризиса управление процессом его преодоления в соответствии с субъективными видениями перемещалось в Москву, Вашингтон и Брюссель. Странам ВГ оставалась роль вспомогательной «челночной дипломатии», несмотря на первоначальные усилия министра иностранных дел Польши Р. Сикорского инициировать встречи ответственных лиц ЕС и НАТО разного уровня.

Постепенно среди западных политиков стали раздаваться голоса, что в кризисе на Украине виновата недальновидная, но чрезвычайно упорная политика стран – соседей Украины из ВГ и Прибалтики, пытавшихся доказать свое преимущество в знании восточных партнеров и России. Подписание Украиной соглашения об ассоциации с ЕС в 5-летний юбилей «Восточного партнерства», видимо, рассматривалось Вильнюсом и странами ВГ не в последнюю очередь и как возможность отыграть на России былые исторические обиды.

Как выходить из ситуации? Механизмы взаимодействия Россия – Вишеград так и не были сформированы, а вера ЕС в возможности ВГ и Прибалтики вести диалог с Украиной в рамках «Восточного партнерства» подорвана. Вишеградские страны не воспользовались благоприятным моментом, воз- никшим в отношении России к региону в самом начале второго десятилетия XXI века, и не попытались сблизить позиции, в том числе и по Восточному партнерству. В то же время и российская дипломатия слишком скептически отнеслась к этому региональному образованию, считая его лишь производ- ным политики Запада, и не использовала возможности самостоятельного диалога.

Действительно, вишеградская дипломатия – уникальное явление с точки зрения его составляющих. С одной стороны, это комбинация внешних поли- тик четырех стран, точнее попытка совмещения их интересов. Это самый сложный уровень, поскольку национальные и политические интересы стран- участниц слишком часто расходятся. С другой стороны, ВГ – интегральная часть ЕС и НАТО, которая должна следовать и подчиняться общей трансат- лантической линии. Проявлять самостоятельность в таком объединении становится все сложнее, поскольку над возможностью воплощения нацио- нальных интересов появляется уже двойной барьер в виде не всегда совпа- дающих интересов двух общеевропейских интеграций (ЕС и НАТО). Налицо зеркальное отражение ситуации 1990-х годов: новые стимулы к развитию, которые эти страны не получили внутри ЕС, они активно ищут к востоку в таком же соревновании на опережение. Характерно, что воплощение своих интересов они находят на разных направлениях: Польша преимущественно на Украине совместно с США; Венгрия смотрит дальше на Восток, фокусиру- ясь на возможностях России, Азербайджана, Грузии и Китая; Чехия пытается укрепить связи с Австрией и не исчезнуть окончательно с постсоветского рынка; Словакия разрывается между Россией и Чехией. Украинский кризис сделал эти противоречия явными и привел к очередному ослаблению реги- онального сотрудничества. Однако главной причиной послужил не просто украинский кризис, а отношение к антироссийской политике ЕС и НАТО и, особенно, к санкционному курсу.

Но есть еще и глубинные слои – расхождения между настроениями населения и правящей элиты, а также достаточно активное вмешательство западных фондов в политическую жизнь центральноевропейских стран через институты гражданских обществ с организацией протестных движений и т.п.

Украинский кризис сделал эти противоречия явными и привел к очередному ослаблению регионального сотрудничества. Однако главной причиной послужил не просто украинский кризис, а отношение к антироссийской политике ЕС и НАТО и, особенно, к санкционному курсу.

В результате на фоне украинского кризиса внутри Вишеградской группы наблюдались евроатлантическое единомыслие при принятии официальных документов и инакомыслие на других уровнях. Например, Венгрия чрезвычайно озабочена тем, что кризис может повлиять на судьбы 160-тысячной венгерской диаспоры, проживающей в Закарпатье. Не все политические силы в этих странах поддерживают эскалацию напряженности в отношениях с Россией и дальнейшую «балканизацию» украинского конфликта. Адекватные граждане не ищут места на баррикадах, а желают мирного урегулирования конфликта при консенсусе сторон. После серьезной размолвки между Венгрией и Польшей, самостоятельных шагов Чехии страны Вишеградской группы переживают очередной период взаимного отчуждения. Насколько длительным он будет и как встретят страны ВГ свое 25-летие, которое будет в 2016 г.?

Закономерен и вопрос: так ли уж безысходна ситуация в отношениях Рос- сия – Вишеградская группа? Стоит ли России на фоне украинского кризиса принимать во внимание этот региональный союз или продолжать его игно- рировать, выстраивая отношения с каждой из стран по отдельности?

Здесь возможно несколько сценариев в зависимости от того, какую роль предпочтет дальше играть это центральноевропейское сообщество. С одной стороны, Вишеградская четверка (особенно в последние 10–15 лет) была удовлетворена благоприятным развитием экономических отношений с Россией. Российская линия добавляла им веса в переговорах с западными партнерами. С другой стороны, ВГ возникла с ведома и даже при поддержке США. И в этом смысле она занимает свою уникальную нишу в европейской политике, временами напоминающую британскую.

Понятно, что обстоятельства не позволяют Вишеградской четверке выдви- гать какие-либо инициативы в отношениях с Россией. Однако она вполне могла бы начать путь возвращения в региональную политику в качестве посредника, а Вишеградская Европа могла бы в ближайшие месяцы стать эффективной площадкой для консультаций и круглых столов по поиску выхода из украинского кризиса при доброй воле ее истеблишмента и адек- ватном подходе к ситуации. Такую перспективу, в частности, уже рассматри- вают в Венгрии. К тому же развитие трансконтинентального сотрудничества совпадает с логикой континентальной политики ВГ и России и на сегодня наиболее выигрышно для них.

Поэтому диалог Россия – Вишеградская группа стоит поддерживать и развивать. Этот диалог поможет совместному поиску путей стабилизации в сосед- ней Украине, укрепит ситуацию в регионе, оказавшемся сегодня на стыке евроатлантической и евразийской интеграций. Сама же Вишеградская группа получит, возможно, новую, именно центральноевропейскую роль в между- народной политике.

Несмотря на то, что ситуация меняется с небывалой быстротой, можно попытаться сделать прогнозы и рекомендации по дальнейшему развитию отношений в треугольнике Россия – Украина – Вишеград на краткосрочную, среднесрочную и долгосрочную перспективу.

В краткосрочной перспективе немало вопросов вызывает ситуация в самой ВГ. Трещина, возникшая по линии Польша – остальные страны четверки, будет сохраняться и, возможно, некоторое время даже углубляться. На этом фоне другие страны, в первую очередь Чехия, попробуют «продлить» вишеградское взаимодействие в юго-западном направлении – в сторону Австрии и Словении, реанимируя, таким образом, очертания Австро-Венгрии, от тени которой Европу четверть века уводят США. В этом замысле Чехию, без- условно, поддержат Венгрия и Словакия. Три страны ВГ будут недовольны попытками давления на них в целях более тесного сближения с Украиной, поскольку они уже неоднократно отказывали Киеву во вступлении в ВГ, понимая, что второй крупный и солидарный с Польшей член региональной группировки может ее развалить. Возможно, на фоне смены геополитического вектора Венгрией, Чехией и Словакией на юго-западный Польша укрепит взаимодействие по военной линии в треугольнике Вильнюс – Варшава – Киев. Цель создания совместной военной группировки уже была декла- рирована два года назад и реализована в условиях нынешнего кризиса. К тому же это более равновесные партнеры, исторически тяготеющие друг к другу, в отличие от более соответствующих друг другу по параметрам Венг- рии, Словакии и Чехии. Такое разграничение будет одновременно играть на еще большую регионализацию самой Украины, ставя перед неизбежностью федерализации.

России необходимо понять, какой сценарий соответствует ее геополитиче- ским интересам, и, исходя из этого, определиться с партнерами и хотя бы временными союзниками на поле ЦВЕ.

В среднесрочной перспективе произойдет реанимация взаимодействия четырех стран, поскольку фактор венгерско-польского и общерегиональ- ного притяжения пережил не одно столетие. Таким образом, ВГ восстановит себя, но уже обогатившись за счет углубленного взаимодействия с соседними регионами примыкающих стран. И здесь следует лучше присмотреться к облику Карпатской Европы. В любом случае Россия уже сейчас должна быть готова дать ответ на то, как относиться к такому облику ЦВЕ. Москва может укрепить свой авторитет в регионе, если предоставит ВГ возможность реабилитироваться в качестве площадки для переговоров об урегулирова- нии на Украине. Одновременно это станет исправлением, хотя и запоздалым, ошибки ЕС и ВГ, допущенной по причине игнорирования интересов России на Украине.

Долгосрочная перспектива в отношениях России и стран ВГ, несомненно, будет определяться не только эффективностью двусторонних отношений, но и во взаимодействии по разрешению комплекса украинских проблем. Вследствие реализации силового сценария добровольное примирение вос- тока и запада Украины вряд ли возможно. Украина нуждается в посредни- ках. И такими посредниками могут быть Россия и Вишеградская четверка. В таком случае у ВГ появится шанс сказать свое слово в европейской политике, используя знание региона. К сожалению, этому сейчас мешает достаточно активная политика США в регионе и отдельных странах. Стоит упомянуть санкции против правительства Венгрии как пример. На фоне усложняющейся политической ситуации и угрозы, исходящей от окончательной дестабилизации Украины, ее непосредственные соседи начнут яснее понимать реальные роли и возможности держав в украинском сценарии и начнут действовать более решительно и согласованно. У России есть небольшой временной резерв, когда она должна сосредоточиться исключительно на собственном развитии, на мобилизации всех своих внутренних ресурсов и потенциала, чтобы стать на первых порах хотя бы прообразом не атлантической, но континентальной альтернативы. Это ключевое условие, открывающее путь к стабилизации ситуации не только на Украине, но и в Европе в целом, а в отношениях России и стран Вишеградской Европы – особенно.


Скачать весь доклад на русском языке →