СТРАНЫ ВИШЕГРАДСКОЙ ГРУППЫ В ЕВРОПЕЙСКОМ СОЮЗЕ Первый квартал 2017 г.

facts2017-iСТРАНЫ ВИШЕГРАДСКОЙ ГРУППЫ В ЕВРОПЕЙСКОМ СОЮЗЕ
Первый квартал 2017 г.
(По материалам Agence Europe и других изданий стран ЕС)

Первый квартал 2017 года ознаменовался рядом событий, имеющих первостепенное значение как для Европейского Союза в целом, так и для его отдельных членов, в том числе и для стран Вишеградской группы. 20 января состоялась торжественная инаугурация 45-го президента США Дональда Трампа – и, соответственно, вступление в полномочия его администрации. Перед ЕС встала непростая задача – выработать принципы и подходы к сотрудничеству с новым президентом одного из важнейших государств-партнеров ЕС. В высших политических кругах ЕС по этому вопросу наметились определенные расхождения: председатель Европейского совета Дональд Туск счел политические взгляды новой администрации «тревожными» и призвал ЕС к сохранению единства, так как, по его мнению, «определенные изменения в действиях Вашингтона ставят ЕС в сложное положение, поскольку новая администрация поставила под вопрос весь внешнеполитический курс США за последние 70 лет»[1]. Наибольшую озабоченность среди западноевропейских лидеров вызвали новый закон о миграционной политике и потенциальные изменения в торговой политике США.

Однако лидеры стран Центральной и Восточной Европы имеют другое мнение на этот счет: премьер-министр Венгрии Виктор Орбан отказался понимать «нервную реакцию» некоторых его коллег на действия Вашингтона. Относительно новой миграционной политики США он сказал, что «государство уполномочено защищать свои собственные границы». Схожую с Орбаном позицию заняла и польский премьер-министр Беата Шидло, по мнению которой никаких угроз демократическим ценностям со стороны новой администрации президента не исходит, и что ЕС не только следует избегать конфронтации с Белым Домом, но и необходимо предпринять попытки к выстраиванию диалога с новым президентом[2].

Возможные изменения в торговой политике США и угроза отступлений от правил ВТО со стороны нового президента в случае, если нормы ВТО и правила свободной торговли не отвечают национальным интересам США, в равной степени «встревожили» всех членов ЕС. Представители европейских политических кругов сочли нужным отметить, что все большее развитие получают протекционистские тенденции, и что в таких условиях ЕС должен стать лидером в осуществлении многостороннего подхода, а также постараться наладить отношения с новой американской администрацией в вопросах международной торговли. На текущем этапе для ЕС важно не только проводить эффективную многостороннюю торговлю, но и сделать ее инклюзивной – повысить роль и участие малых и средних предприятий в международной торговле в соответствии с нормами ВТО. На неформальной встрече министров торговли стран ЕС в Валлетте, состоявшейся 2 и 3 марта, многие представители государств заявили о важности внешней торговли для своих стран и о приверженности соблюдению норм ВТО. Общие настроения были отражены в заявлении венгерского министра, что «Венгрия крайне заинтересована в ВТО, так как является открытой и экспортоориентированной экономикой, для которой важны успешные соглашения о свободной торговле и деятельность ВТО»[3].

Согласно опубликованным 29 марта данным Евростата по внешней торговле, в 2016 году доля США в торговле товарами ЕС составила 17,7%. Более того, США является главным торговым партнером для Германии, Ирландии и Мальты. Для остальных стран ЕС главный торговый партнер, как правило, находится в пределах Союза. Исключением является Латвия, чей экспорт ориентирован на Россию. Для стран Вишеградской группы главным рынком является Германия: в 2016 году у Венгрии на нее приходилось 28% экспорта и 26% импорта, у Чехии – 32% экспорта и 31% импорта, и 27% и 28% у Польши соответственно[4].

Следующим важным событием для Европейского Союза стало 60-летие подписания Римских договоров, что подняло в европейских кругах очередную волну дискуссий о будущем ЕС. Обсуждение велось в основном вокруг двух концепций – углубления интеграции в рамках ЕС-27 по пути централизации или же переход к концепции Европы двух (или более) скоростей. Приуроченный к юбилею саммит ЕС, на котором планировалось обсуждение направлений развития ЕС и подписание Римской декларации, состоялся 25 марта. Примечательно, что 2 марта в Варшаве состоялась встреча лидеров стран Вишеградской группы с целью выработки общей позиции для предстоящего Римского саммита ЕС. Итогом встречи стало подписание совместной декларации, суть которой лаконично изложила Беата Шидло: «Не нужно ни больше евроинтеграции, ни меньше: нужно сделать евроинтеграцию лучше»[5]. Также лидеры вишеградских стран приветствуют идею о реформировании ЕС – в частности, изменение приоритетов Союза – и последовательно выступают за сохранение его единства при усилении стратегической независимости, укреплении роли национальных парламентов и роли правительств стран-членов.

Что касается проекта Европы разных скоростей, согласно которому страны, стремящиеся и способные углубить интеграцию (речь в первую очередь идет о «шестерке» — Бенилюкс, Германия, Франция и Италия), идут вперед в рамках ускорения интеграции, в то время как остальные страны остаются на прежней «скорости» и продолжают общее развитие в приемлемом для них темпе, то в этом вопросе страны Вишеградской группы выступили категорично против. Общая позиция «четверки» была озвучена польским премьер-министром, по мнению которой, любое расхождение в скорости или в направлении евроинтеграции неминуемо приведет к расколу ЕС и его дальнейшему развалу. Б. Шидло заявила, что не намерена вести переговоры о Европе разных скоростей, и что может не подписать Римскую декларацию в случае ее кардинального расхождения с польской позицией о единстве ЕС-27. Однако после внесения финальных корректировок в декларацию, непосредственно перед саммитом Б. Шидло согласилась её подписать. Несмотря на это, среди стран ЦВЕ, вступивших в ЕС в 2004 году, все равно сохранилось недоверие к идее «углубленного сотрудничества, открытого для всех желающих стран-членов». Так, согласно позиции эстонского премьер-министра, данная концепция не поможет разрешить нарастающий кризис ЕС[6].

Еще одним событием, заслуживающим внимания, стало переизбрание 9 марта 2017 г. бывшего премьер-министра Польши Дональда Туска на пост председателя Европейского совета. Для избрания председателя достаточно было квалифицированного большинства. За кандидатуру Туска проголосовали 27 лидеров стран-членов ЕС, в то время как абсолютно непримиримую позицию заняла польский премьер-министр Б. Шидло. Она обвинила Туска во вмешательстве во внутренние дела государства и в нарушении принципа непредвзятости. Причиной этого конфликта стала неоднократная критика Туском действий текущего польского правительства во внутренней политике. Шидло надеялась на поддержку со стороны Венгрии в лице Виктора Орбана, но ее ожидания не оправдались. В знак протеста Шидло отказалась принять итоговые документы саммита и обвинила Европейский совет в «назначении председателя силовым путем, вопреки воле его же государства». Более того, со стороны ее делегации даже прозвучали упреки в «берлинском диктате» в ЕС. Несмотря на открытую негативную позицию польской коллеги, сразу же после переизбрания, Туск заявил, что «будет работать со всеми без исключения и не допустит изоляции польского правительства в ЕС»[7].

При рассмотрении текущих процессов в ЕС нельзя не упомянуть продолжающийся миграционный кризис, в контексте которого раздаются голоса недовольства в адрес действий стран Вишеградской группы и особенного венгерского правительства. Согласно решению ЕС, принятому в сентябре 2015 года, размещению в странах-членах ЕС (согласно квотам) подлежат 160,000 мигрантов, временно находящихся на территории Греции и Италии. Однако эти соглашения далеки от выполнения. В частности, Венгрия, Чехия и Австрия не приняли ни одного мигранта по данному соглашению. К декабрю 2016 года Словакия разместила только 9 мигрантов, в то время как Франция – 2,245 мигрантов, а Германия – 1,732[8]. На март 2017 года в данной программе по-прежнему отказываются участвовать Венгрия, Польша и Австрия. Чехия, Словакия и Хорватия де-юре участвуют, но де-факто практически не выполняют взятые на себя обязательства.

Более того, Венгрия возобновила задержания беженцев на своей границе. 7 марта в Венгрии был принят закон, согласно которому в ходе процедуры по установлению личности беженцев и рассмотрению их дел беженцы должны находиться в так называемых «транзитных зонах» на государственных границах с Сербией и Хорватией в ожидании решения по их досье. В случае отказа в убежище мигранты могут быть высланы в ту страну, из которой они прибыли. Этот закон распространяется не только на вновь прибывших мигрантов, но и на тех, которые уже находятся на территории Венгрии. Эти меры вызвали резкую критику со стороны Совета Европы и Евросоюза. В Парламентской Ассамблее Совета Европы действия Венгрии по автоматическому задержанию беженцев сочли нарушением Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Еврокомиссия также решительно осудила принятие данного закона и приняла решение о необходимости визита еврокомиссара по вопросам миграции, внутренних дел и гражданства Димитриса Аврамопулоса в Будапешт. 27 марта 2-17 г. еврокомиссар посетил венгерскую столицу с целью обсудить с властями нашумевший закон, а также разрешить вопрос о беженцах, которых Венгрия должна была разместить на своей территории в соответствии с механизмом перераспределения, определенным Дублинским соглашением[9].

Значимым вопросом для Европейского Союза, и в особенности для стран ЦВЕ, остается энергетика. В первом квартале 2017 года наиболее важными пунктами повестки дня были энергобезопасность – формирование Энергетического союза и единого рынка энергоносителей, проект строительства газопровода Северный поток-2 и возможности дальнейшего внедрения альтернативной энергетики.

Начатый в сентябре 2015 года российский проект «Северный поток-2», заключающийся в строительстве дублирующего Северный поток-1 газопровода по дну Балтийского моря в обход территории Украины, до сих пор является причиной острой полемики и разногласий в Европарламенте. Причиной споров является экономические и геополитические аспекты функционирования данного проекта. Согласно позиции аналитиков Гаагского Центра стратегических исследований, Северный поток-2 будет иметь «колоссальное геополитическое значение для Польши, Словакии и Украины». Они считают, что в случае, если ЕС поддержит реализацию этого проекта, доминирующие позиции Газпрома в Центральной и Восточной Европе станут еще сильнее»[10], что противоречит принципу диверсификации поставщиков энергоносителей. Также, по их мнению, данный проект активно лоббируется Германией. В этой связи они предупредили немецких политиков о потенциальном давлении со стороны России, приведя в пример случай с Венгрией, которая была вынуждена прекратить реверс газа на Украину[11]. Схожую точку зрения имеют польские эксперты – они утверждают, что Северный поток-2 ставит под угрозу реализацию целей Энергетического союза и диверсификацию поставщиков газа[12]. Их коллеги из Эстонии также подчеркивают, что строительство данного газопровода приведет к усилению присутствия России в Балтийском море, а вместе с тем и к возможности «политического шантажа» ЕС в кризисных ситуациях. Подобную точку зрения разделяют и представители Литвы. Они считают, что проект Северный поток-2 экономически не обоснован и имеет явный политический подтекст, а также угрожает подорвать региональную стабильность, энергетическую безопасность и правила конкуренции ЕС. В связи с этим представители Европейской партии зеленых и Европейского свободного альянса приветствуют строительство СПГ-терминала на территории Литвы, что должно привести к ликвидации монополии российских газовых компаний в Балтийском регионе. Официальные представители Польши в ЕС призвали Еврокомиссию к тщательной проверке проекта Северный поток-2 на соответствие европейскому законодательству и к недопущению того, чтобы он стал субъектом исключительно российского правового регулирования. Наибольшую озабоченность как Польши, так и Еврокомиссии вызывает то обстоятельство, что этот проект противоречит приоритетным целям ЕС – либерализации газового рынка, повышению конкуренции и укреплению энергобезопасности путем формирования Энергетического союза. Однако представители Еврокомиссии заявили, что в любом случае они добьются того, что проект будет соответствовать законодательству ЕС – в том числе, правилам единого внутреннего рынка энергоносителей, Третьего пакета мер по либерализации рынка, правилам конкуренции и экологическим нормам[13].

Несмотря на то, что ЕС всячески стремится снизить свою энергетическую зависимость от экспортеров энергоносителей, повысить эффективность использования альтернативной энергетики и понизить потребления энергии вообще, зависимость от импорта органических энергоносителей увеличивается, что подтверждают данные Евростата, опубликованные 20 февраля 2017 года. Углеводороды по-прежнему остаются главным источником энергии для ЕС. С 1990 по 2015 гг. зависимость ЕС от импорта энергоносителей выросла на 20%[14]. Однако в некоторых государствах-членах наблюдается положительная динамика по снижению энергопотребления. Лидерами здесь стали страны Прибалтики: по сравнению с показателями 1990 года Литва снизила энергопотребление на 57%, Латвия на 45%, а Эстония на 37%. В Латвии также снизилась роль углеводородов в совокупном использовании энергоносителей – с 83% до 61%. Между тем, в некоторых странах зависимость от импорта углеводородов значительно выросла – например, в Польше – с 1% до 32% и в Чехии с 17% до 47%[15].

Европейский совет продолжает поддерживать меры в области альтернативной энергетики и призывает к соблюдению сроков по их исполнению. Однако многие члены ЕС, несмотря на общее стремление к их осуществлению, настойчиво призывают к смягчению «нереалистичных сроков» и к учету страновых особенностей. В частности, Польша, где большая доля энергии вырабатывается на угольных электростанциях, сочла предложения данного пакета абсолютно не сочетающимся с принципом субсидиарности и свободы выбора структуры энергопотребления. В одной из совместных деклараций Вишеградской группы Польша выразила серьезные опасения по поводу чрезвычайно жестких временных рамок выполнения мер, и вместе с другими партнерами по группе настаивает на более реалистичных и гибких сроках. Вишеградские страны также отметили, что некоторые положения в области альтернативной энергетики «урезают» право государств на свободу определения энергетической структуры страны. Схожие претензии к Еврокомиссии выразили Латвия, Хорватия и Ирландия.

Тем не менее, согласно данным Евростата, к 2015 году возобновляемые источники энергии составили 17% общей структуры энергопотребления (в 2004 г. этот показатель составлял всего 8,5%). Согласно отчету Евростата, 11 государств-членов уже достигли целей, намеченных к выполнению на 2020 г. Среди них – Венгрия (14,5%), Эстония (28,6%) и Литва (25,8%). Латвия является одним из лидеров ЕС по потреблению возобновляемой электроэнергии – 37,6% в общей структуре энергопотребления[16].

Как видно из вышеупомянутого, проблемы энергетики для ЕС теснейшим образом связаны с его внешнеполитическим курсом. В первом квартале 2017 г. наибольшее внимание ЕС во внешней политики было уделено Украине и России. 1 февраля Иван Миклош, бывший министр иностранных дел Словакии и глава Стратегической консультативной группы по поддержке реформ на Украине (SAGSUR), сделал заявление о том, что «хотя Украина и добилась значительного прогресса со времен событий на Майдане, она, тем не менее, должна ускорить процесс проведения реформ»[17]. Также данная консультативная группа отметила, что Украина смогла оптимизировать свою рыночную экономику и значительно продвинуться вперед на пути к Европейской интеграции. Однако ЕС продолжает соблюдать осторожность в вопросах осуществления свободной торговли с Украиной, поскольку определенные торговые преференции могут затронуть чувствительные секторы сельского хозяйства ЕС и привести к дестабилизации европейского сельскохозяйственного рынка[18].

Что касается отношений с Россией, то здесь ситуация выглядит не столь оптимистично. 20 марта 5 членов Европарламента (двое представителей от Литвы и по одному от Эстонии, Чехии и Польши) в открытом письме призвали Верховного представителя Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Федерику Могерини к принятию более активных мер по противодействию распространению дезинформации со стороны Российской Федерации. Однако конкретных предложений приведено не было, равно как и способов решения этой проблемы. Письмо было размещено на сайте чешского аналитического центра «Европейские ценности» и собрало 70 подписей[19]. В ответ Европейская служба по внешним делам заявила, что этот вопрос является крайне важным и что соответствующие органы ЕС предпринимают необходимые меры по противодействию и постоянно их совершенствуют.

Сложности наблюдаются не только в проводимой ЕС внешней политике, но и во внутренней. В первом квартале 2017 г. наибольшие трения возникли у ЕС с Польшей и Венгрией. Причиной разлада венгерского правительства и Брюсселя, как было упомянуто ранее, стало невыполнение венгерской стороной требований ЕС по распределению беженцев и принятие закона, позволяющего задерживать беженцев и высылать их из страны.

Ситуация с Польшей носит более конфронтационный и затяжной характер: речь идет о проведенной в Польше еще в конце 2015 года реформе Конституционного суда, которая, согласно оценкам Брюсселя, ставит под угрозу принцип верховенства закона в стране. По мнению первого вице-председателя Еврокомиссии Франса Тиммерманса, Польша должна принять меры, рекомендованные Еврокомиссией, для укрепления верховенства закона в стране, причем под контролем как органов ЕС, так и государств-членов. В противном случае Тиммерманс не исключил применение статьи 7 Лиссабонского договора, которая приведет к наложению санкций на Польшу – лишению права голоса в Европейском совете. Польское правительство отрицает обвинения со стороны Еврокомиссии и утверждает, что это дело политизировано и что целью Тиммерманса является создание противоборствующего Польше блока в рамках ЕС[20]. Применение данной статьи Еврокомиссией требует однозначной поддержки со стороны Европейского совета, что вряд ли может случиться, поскольку венгерские власти уже дали понять, что не поддержат это решение. Позднее, в конце марта, в результате длительных споров Тиммерманс признал, что применение 7-й статьи Договора не даст положительных результатов. В свою очередь он подчеркнул, что «в Польше по-прежнему сохраняется систематическая угроза верховенству закона», и что единственным выходом из ситуации является продолжение продуктивного диалога между Еврокомиссией и представителями Польши[21].

Несмотря на некоторые негативные тенденции во внутренних делах ЕС, экономическая ситуация остается достаточно устойчивой. Согласно опубликованным данным Евростата уровень безработицы в государствах-членах ЕС остается стабильным. В Словакии и Литве было зафиксировано снижение безработицы – в ноябре 2016 г. в Словакии этот показатель составил 9% со снижением на 0,2%, в Литве – 7,9% с таким же снижением[22]. В следующем месяце Словакия снова продемонстрировала снижение уровня безработицы на 0,2% при общем стабильном уровне показателей в ЕС и такое же понижение в январе 2017 г. с конечным показателем в 8,6%[23].

Показатели инфляции за этот же период, согласно Евростату, были менее стабильными: в декабре 2016 г. уровень инфляции в среднем по ЕС составил 1,2%, по сравнению с ноябрьским показателем в 0,6%. Самые высокие уровни были зафиксированы в Эстонии (2,4%), Латвии (2,1%), Чехии (2,1%) и Бельгии (2,2%)[24]. В феврале средний уровень инфляции в ЕС составил 1,9%, что выше январского показателя на 0,2%. На этот раз самые высокие уровни были зафиксированы в прибалтийских странах – 3,4% в Эстонии, и по 3,2% в Литве и Латвии[25].

В конце марта Еврокомиссией также был поднят вопрос о снижении издержек, связанных с осуществлением трансграничных платежей в отличных от евро валютах. Окончательный проект будет предложен Комиссией в последнем квартале 2017 года: его основной целью станет приравнивание издержек трансграничных платежей в отличных от евро валютах к объемам издержек национальных платежей[26]. Также этот план предусматривает упрощение оказания розничных финансовых услуг и стимулирование трансграничного кредитования. Для осуществления последнего Еврокомиссия предлагает проводить анализ единых стандартов платежеспособности заемщика и обмен необходимым объемом данных между национальными кредиторами[27].

Составила Елизавета Акифьева


[1] Bulletin Quotidien Europe 11715 — 1/2/2017

[2] Bulletin Quotidien Europe 11718 — 4/2/2017

[3] Bulletin Quotidien Europe 11738 — 4/3/2017

[4] Bulletin Quotidien Europe 11757 — 30/3/2017

[5] Bulletin Quotidien Europe 11737 — 3/3/2017

[6] Bulletin Quotidien Europe 11753 — 25/3/2017

[7] Bulletin Quotidien Europe 11742 — 10/3/2017

[8] Bulletin Quotidien Europe 11721 — 9/2/2017

[9] Bulletin Quotidien Europe 11755 — 28/3/2017

[10] Bulletin Quotidien Europe 11715 — 1/2/2017

[11] Bulletin Quotidien Europe 11715 — 1/2/2017

[12] Bulletin Quotidien Europe 11715 — 1/2/2017

[13] Bulletin Quotidien Europe 11734 — 28/2/2017

[14] Bulletin Quotidien Europe 11730 — 22/2/2017

[15] Bulletin Quotidien Europe 11730 — 22/2/2017

[16] Bulletin Quotidien Europe 11746 — 16/3/2017

[17] Bulletin Quotidien Europe 11716 — 2/2/2017

[18] Bulletin Quotidien Europe 11748 — 18/3/2017

[19] Bulletin Quotidien Europe 11750 — 22/3/2017

[20] Bulletin Quotidien Europe 11730 — 22/2/2017

[21] Bulletin Quotidien Europe 11730 — 22/2/2017

[22] Bulletin Quotidien Europe 11699 — 10/1/2017

[23] Bulletin Quotidien Europe 11737 — 3/3/2017

[24] Bulletin Quotidien Europe 11706 — 19/1/2017

[25] Bulletin Quotidien Europe 11747 — 17/3/2017

[26] Bulletin Quotidien Europe 11752 — 24/3/2017

[27] Bulletin Quotidien Europe 11752 — 24/3/2017